Предметом статьи является понятие конспирологии в современном публичном пространстве (не в историческом смысле, что более сложно), в названии же выведена метафора ключевой идеи: люди, которые применяют термин «конспирология», охраняют свою мировоззренческую скорлупу.

Сложность темы конспирологии в том, что она бинарна. Мы утверждаем и хотим показать, что суть понятия конспирологии, т. е. суть того, что имеют в виду люди, обвиняющие других в конспирологии, это антирациональная мифическая конструкция. А с другой стороны, эти обвиняющие имеют ввиду у оппонентов («конспирологов») как раз то же самое — антирациональные мифические конструкции. В этой зеркальности и есть сложность. Тут есть ловушка по принципу «дурак — сам дурак», из которой трудно найти выход, а не просто встать на сторону одного лагеря. Выход и обозначается, в конечном счете, метафорой скорлупы, как мы ее предлагаем понимать.


Сложность еще в том, что понимание природы мифа о конспирологии в перспективе ведет за пределы темы — к переоценке мира, как его привыкло понимать большинство людей. Имеется ввиду мир в гораздо более широком и глубоком смысле, чем «конспирологические» споры. В эти глубины мы лезть не будем (это исходное принципиальное решение в нашем сообществе), коснемся вопроса этой оценки лишь поверхностно и остановимся — и это будет искусственная остановка, о чем предупреждаем заранее.


Конспирология это односторонне используемое и заведомо обвинительное понятие. Оно используется для обвинения людей, говорящих, например, о 5джи или чипировании, в выдумках. Т. е. «конспирология» это термин противников конспирологии. Те же, кого в конспирологии обвиняют, это понятие не используют. С организованной подачи массмедиа оно имеет негативный смысл (синоним глупости, мракобесия и т. п.).


Давайте, посмотрим: а что имеют в виду, не в качестве частного случая, а в качестве общего принципа, те, кто используют это понятие? Что одинаковое подразумевается ими во всех таких случаях? На первый взгляд, кажется, что они имеют ввиду экстраполяцию совпадений. Рассмотрим известный пример. В выступлении Мадонны в мае 2019 присутствуют образы героини в короне + черном плаще с крестом (ассоциация: корона и смерть) и людей с лицами, закрытыми противогазами, которые падают (умирают), а поется о том, что «не все попадут в будущее». В октябре 2019 глобально влиятельными лицами и институтами в области политики и здравоохранения проводится «упражнение в глобальной пандемии» Event 201 со множеством деталей, совпадающих с событиями 2020 г. «Конспирологи» говорят о связи образов в выступлении и деталей Event 201 с событиями 2020 и выводят организованность этих событий. А противники конспирологии говорят, что это случайное совпадение, а связывание перечисленного с событиями 2020 — необоснованная экстраполяция.


Это очень типичный случай. Еще раз, принцип следующий: одни люди связывают события, а другие против таких связей, считая их фантастическими и называя конспирологией.


Но действительно ли это является разъяснением конспирологии как публичного обвинительного понятия? Приведем пример, заставляющий, как нам кажется, засомневаться в этом.


В 2014 году по поводу событий на Украине у одного из нас возник спор с коллегой по поводу фотографии вооруженных нацистов на улице Киева (важно было наличие символики и оружия). Наш сотрудник утверждал, что это свидетельство заведомой организованности событий (экипировки, оснащения оружием и т. п.) и их нацистской основы. А его коллега заявлял, что никакой организации и нацизма нет, все это конспирология, а фото — постановка врагов украинской революции (российских спецслужб). Деталь: на фото были столбы с частными объявлениями с номерами телефонов. Оппонент сказал, что все это предусмотрено, в ФСБ сидят люди, отвечающие (на случай проверки) по этим номерам, выдавая себя за киевлян.


Это курьезный случай, конечно. Но содержащийся в нем смысл встречается, пусть в менее выпуклом виде, во множестве других. Смысл в том, что когда что-то объявляется конспирологией (т.е. экстраполированной связью совпадений), в объяснении этого обвинения допускаются совпадения и обстоятельства, фантастичность которых многократно превышает обвиняемую «конспирологию» — и это ничуть не смущает ее противников.


То, что власти по всему миру синхронно организовали локдауны с некой целью, это «конспирология» (т.е. нет связи с многократными предшествующими высказываниями влиятельных лиц, упоминавшимися в них целями, мероприятиями вроде Event 201 и другими событиями). Но в том, что организации и власти, десятилетиями проводившие и проводящие политику, не совместимую со здоровьем (опасная фармакология, производство суррогатов питания, загрязнение среды обитания и т. д.), вдруг внезапно и все вместе, как сговорившись, озаботились здоровьем человечества — нет и не может быть никакой конспирологии (т.е. между закрытием парков и здоровьем есть положительная связь, по этой идее). То, что ПЦР это не диагностика, а выделенность вируса не доказана — конспирология. Но то, что миллионы свободно работающих, отдыхающих, общающихся людей, которым явно ничто не угрожает, это состояние, от которого нужно немедленно вакцинировать, потому что между людьми в воздухе летает смертельный патоген, оплетающий как таинственный спрут, даже когда у более чем 90% людей нет признаков болезни в течение месяцев — в этом, конечно, нет никакой конспирологии. Вероятность заразиться и заболеть (даже если принять версию о существовании патогена, выделенность которого остается научным вопросом) мала, должно совпасть множество обстоятельств, но находятся люди, которые в одиночку в своей машине сидят в маске, «вдруг совпадет» — и в этом невероятном совпадении непонятно чего (каких-то интросознательных фантомов минус десятого уровня), конечно, тоже нет никакой конспирологии. Вакцина, после которой нельзя заболеть по самому ее понятию (для чего она и нужна), кроме исключительных случаев, требует, однако, еще одной, а потом еще и еще, и при этом надо все равно ходить в масках (а вдруг опять что-то прилетит, соединится и случится) — нет-нет, здесь никакой экстраполяции, ни в коем случае. (Становится уже непонятно, чего здесь больше: очень постыдного или очень смешного, как в старом Ералаше про мальчика с двумя билетами и проездным).


Мы иронизируем, конечно. Вывод же, к которому мы приходим, в следующем: суть «конспирологии», т. е. обвинений в необоснованной экстраполяции событий и явлений, совсем не в том, что что-то случайно совпавшее выдается за отдельно реальное и организованное — она не по поводу совпадений вообще. Здесь что-то другое.


Нам кажется, что это другое заключается в следующем. «Конспирологи» драматизируют события и мир. По крайней мере, проблематизируют их. Все заявления, называемые «конспирологическими», всегда про то, что происходит что-то плохое, проблематичное, а не хорошее. Примечательна история. Термин сonspiracy возник в публицистике США после убийства Кеннеди и использовался для блокировки дискуссий по поводу причин этого убийства. Конспирологией называли точки зрения, проблематизировавшие официальную версию убийства и связывавшие его с резко негативной информацией о состоянии американского государства, озвученной Кеннеди в его речи за некоторое время до убийства. Конспирология это всегда критика и проблематизация реальности — вот ключ к пониманию вопроса, и здесь мы подходим к главному.


Главное для противников конспирологии это убежденность в принципиальной благости мира. Это мировоззренческий, более того, психологический момент, на самом деле. Совершенно по-детски, даже как будто продолжая в глубине души быть детьми, они защищают, неосознанно оберегают это убеждение от каких-либо посягательств, от какой-либо разрушающей его информации.


Суть понятия, самого тезиса о конспирологии — мир хороший (вот из чего образуется смысл обвинения в конспирологии, а не из каких-то суждений про совпадения). А если кто-то сомневается и показывает что-то противоположное, он — плохой, глупый, конспиролог, бука. Вот и все, что на самом деле происходит, когда кричат: «конспирология!» (власти хорошие; Б. Гейтс хороший (а когда он говорит про сокращение населения, его неправильно понимают); ВОЗ хорошая; ФРС — Сорос — Рокфеллеры — Ротшильды хорошие, думающие о благе человечества; наука и медицина хорошие, они все знают и правильно лечат; история — человечество — прогресс — политика — демократия хорошие; и т. д.). Миф о позитивном мире образует содержание понятия о конспирологии в его симметричном, отраженном в отношении к противникам, действии. Т. е. когда миф о хорошем мире сталкивается с его противниками, он выражается обвинением в «конспирологии». «Конспирология» есть его защитное зеркало.


Почему «хороший мир» это миф? Потому что нет и не может быть никаких рациональных оснований в уверенности в этом. Не потому, что мир плохой, а потому что это в принципе (логически) всего лишь произвольная оценка. Если взрослый разумный человек в состоянии предельной честности перед собой задаст себе вопрос, а почему он решил, что мир хороший, хорошо устроенный, и в нем должно происходить преимущественно хорошее и приятное, он обнаружит, что за этой гипотезой ничего не стоит. Это просто произвольное полагание, а в социальном распространении — чистый миф.


Конечно, тезис про хороший или не хороший мир возможен и в более глубоком смысле, чем произвольная оценка, но это доступно только в случае отдельной темы и даже целой науки (философии). В глубины мы идти не будем и движение в этом направлении, как предупреждали, останавливаем. Мы анализируем понятие конспирологии в современной публицистике, где использующие это обвинение люди не прибегают ни к какой философии и в 99% случаев, можно не сомневаться, не подозревают о возможности такого уровня по данному поводу. Мы ни в коем случае не утверждаем антитезис «мир плохой». Конспирология это не «мир плохой», а это проблематизация того, что он априори хороший, не более того. Для нас в данном рассуждении важно следующее: тезис о позитивности (=хорошести) мира ничем не обоснован, он в принципе не рационален. А поскольку именно это, а не вопрос о совпадениях, является сутью понятия конспирологии, то получается, что это понятие есть миф.


Миф это мировоззренческий фермент (сконструированный из образов, символов и ассоциаций). Он не действует сам по себе, он всегда чему-то служит. Миф о конспирологии служит скорлупе, в которой прячется человек. Он формирует скорлупу, и мир видится изнутри этой скорлупы. Это не просто какой-то культурный феномен (мало ли было мифов, многие из которых являются эстетически, нравственно и исторически полезными), это препятствие для рационального отношения к миру, не как к плохому или хорошему, а как к тому, где возникают задачи, которые надо решать. Миф о конспирологии ни к чему не устремляет, не воодушевляет, ничему не учит и не ставит никаких задач. Никакого культурного или нравственного смысла он не имеет — это психологически вредный, культивирующий пассивность (антипассионарный), подлинно антинаучный, антикультурный и антиисторический миф.


Структурно в основе этого мифа лежит логический круг, тавтология: мир это хорошее, а то, что очень плохое и страшное, это то, чего не может быть, потому что не может быть, потому что мир это хорошее. Точка. «И не трогайте мою скорлупу позитивизма, у меня здесь догма».


Эту скорлупу старательно взращивали и поддерживали СМИ и власти многих стран, а в последние десятилетия, наверное, почти всех стран (это настолько очевидно, встречается каждый день, что уж это-то утверждение невозможно обвинить в конспирологии). Для этого использовалось высмеивание вкупе с разными лексическими и поведенческими техниками, а также внедряемые подделки, специально смешиваемые с настоящими проблемами. Знаете, сидят известные персоны в телестудии и остроумно посмеиваются над «конспирологами», риторически искусно соединяя с «полой землей» и т. п. На выросших на телевизоре, самостоятельно не мыслящих людей эти приемы оказывают решающее воздействие. Они, как министр голого короля в сказке, думают, «ну, тут знатные умные люди собрались, говорят убедительно, не буду же я думать иначе, что я, дурак что-ли». И все, психологически уже заданная (желаемая, удобная) мировоззренческая позиция получает внешнее социальное оформление — и работает в 90% случаев безотказно. Выкрикнутые слова «конспирология, теория заговора!» звучат даже не как анафема, а как закадровый смех в комедийных программах — клеймо, печать, не подлежащая осмыслению. Люди скорлупы, люди телекартинок и теленасмешек, радующиеся смешкам над «конспирологией», т. е. над проблемами, о которых им пытается где-то кто-то сообщить, радующиеся сохранению своей позитивной скорлупы, передающие друг другу эту радость в множащемся хороводе, попутно задабриваемые потребительскими удовольствиями, в глубине души чувствующие, что все это ложь, и поэтому больше всего на свете боящиеся открытия страшного и истинного, и уже поэтому готовые чуть ли не растерзать тех, кто пытается что-то чуть-чуть приоткрыть — вот почва, на которой взращены и базируются ковидопроект, «Великая Перезагрузка» Шваба и строящийся мировой порядок.

Марат Городецкий,

Новосибирск,

14 августа 2021 года